Роберт Хайнлайн - Фрайди [= Пятница, которая убивает; Меня зовут Фрайди]

В Беллингеме выход с ванкуверского шаттла ведет прямо в нижний холл беллингемского «Хилтон-отеля». Прямо перед нами в воздухе плавали буквы:

БАР. ГОРЯЧИЕ ЗАВТРАКИ.

БИФШТЕКСЫ, КОКТЕЙЛИ,

МОМЕНТАЛЬНОЕ ОБСЛУЖИВАНИЕ.

Бар работает круглосуточно

— Миссис Тормей, любовь моя, — обратился ко мне Джордж, — мне кажется, мы с вами забыли поужинать.

— Мистер Тормей, вы, как всегда, правы. Давайте закажем жареного медведя.

— Кухню конфедерации не назовешь экзотической или тонкой, но… Она здоровая, простая и вполне подходящая для тех, кто успел как следует проголодаться. Я уже как-то раз ел в этом заведении — несмотря на его название, здесь можно заказать довольно разнообразные блюда. Если ты отложишь в сторону меню и позволишь мне сделать заказ, я могу гарантировать — голодной ты не останешься и получишь определенное удовольствие.

— Джордж… То есть я хочу сказать, Жан… Я ела твой суп, так что можешь заказывать мне все, что пожелаешь.

Это действительно был бар — без столиков. Но стулья были мягкие со спинками и, садясь к стойке, вы не бились об нее коленями, так что все — вполне сносно. Как только мы уселись, перед нами оказались аперитивы с яблочным соком. Джордж сделал заказ, пошел к приемному столику и зарегистрировал нас там. Вернувшись, он уселся на стул, поднял бокал с аперитивом и сказал:

— Теперь можешь называть меня «Джордж», поскольку ты — миссис Перральт. Именно так я написал в регистрационной карте компьютера. Ваше здоровье, мадам.

— Благодарю вас, мсье. — Я подняла свой бокал.

Сок оказался ледяным и потрясающе вкусным. Хоть я и не собиралась заводить себе мужа — хватит с меня, — но из Джорджа получился бы замечательный муж — и «подставной», как сейчас, и в натуре, но… Жанет просто-напросто одолжила мне его на время — только и всего.

Прибыл наш «завтрак»: ледяной яблочный сок; земляника «Имперская долина» со взбитыми сливками; по два яйца, зажаренных в виде «глазуньи» на каждом бифштексе среднего размера — таком нежном, что его вполне можно «резать» вилкой («яйца в седле»); большие горячие пирожки; масло; клеверный мед; черный кофе в огромных чашках.

Кофе, сок и пирожки исчезали так быстро, что их едва успевали подносить. Нам предложили повторить бифштексы с яйцами, но мы вынуждены были отказаться.

На том уровне, где мы сидели, шум не располагал к оживленному разговору. На экране над баром шли объявления — каждое задерживалось ровно настолько, чтобы его можно было успеть прочитать, но, как обычно, все они снабжались кодовым номером, чтобы любой посетитель мог легко воспроизвести его на стоящем возле каждого места у стойки личном терминале. За едой я машинально читала все объявления.

«Свободный звездолет „Джек Пот“ набирает членов экипажа в Бюро по найму в Вегасе. Льготы ветеранам, участвовавшим в вооруженных столкновениях».

Неужели пиратский корабль так открыто объявляет о себе? Пусть даже в Свободном Штате Вегас… Трудно поверить, но еще труднее понять смысл как-то иначе.

«Если курить, то уж со вкусом — табак, одобренный Иисусом!

АНГЕЛЬСКИЕ ПАЛОЧКИ

Гарантировано: неканцерогенны!»

Насчет рака я могла не волноваться, но так или иначе ни суррогатные «палочки», ни никотиновые сигареты — не для меня. Рот женщины должен быть свежий.

«ГОСПОДЬ ожидает тебя в номере 1208 в „Башне Льюиса и Кларка“. Не заставляй ЕГО самого приходить за тобой — тебе это придется не по вкусу!»

Мне это было явно не по вкусу.

«СКУЧАЕШЬ? Мы сколачиваем группу первопроходцев на необжитую планету типа Т-13. Секс — без ограничения. Средний биологический возраст — 32 (+1 год). Тестирование темперамента не обязательно. Никаких предварительных взносов. Корпорация „Система экспансии“, Отдел демографии и экологии. Луна-Сити ГПО почтовый ящик ДЕМО, или Тихо 800–2300».

Я набрала код и внимательно перечитала это объявление на своем терминале. Интересно, каково было бы осваивать новый мир бок о бок с товарищами? С теми, кто не имел бы понятия о моем происхождении, и кого бы это совершенно не волновало. Мои способности могли бы вызвать там уважение, а не неприязнь, во всяком случае пока они не были бы обращены на моих коллег…

— Джордж, взгляни на это.

— Ну и что? — посмотрев, спросил он.

— Это могло бы быть занятным… Нет?

— Нет! Марджори, по Т-шкале все, что превышает восьмерку, требует огромных денег, баснословно дорогого оборудования и тренированных колонистов. Т-13 — утомительный способ самоубийства и больше ничего.

— Вот как…

— Прочти вот это. — Он указал на экран.

Я прочла:

«У.К. — составь завещание. Тебе осталось жить неделю.

— Джордж, это действительно угроза убить этого У.К.? Вот так открыто? Ведь можно выследить…

— Не знаю. Это может оказаться не так просто. Интересно, что мы увидим на этом месте завтра? Будет написано: «Шесть дней»? А потом: «Пять дней»? Ждет ли У.К., когда его настигнет удар? Или это какой-то новый вид рекламы?

— Не знаю… — Мне пришло в голову как-то связать это с нашим бедственным положением. — Джордж, а может, все эти жуткие угрозы в «Новостях» — часть какого-то жуткого надувательства?

— Ты хочешь сказать, что на самом деле не было никаких убийств и все новости — ложные от начала и до конца?

— Я… сама не знаю, что хочу сказать.

— Марджори, надувательство, конечно, во всем этом есть. И прежде всего в том, что три разные группировки приписывают все себе, а следовательно, две из них занимаются надувательством и пытаются обмануть весь белый свет. Я не думаю, что сообщения об убийствах ложные. У надувательства, как у мыльного пузыря, есть верхний предел, дальше которого — ХЛОП! Я имею в виду предел во времени и в количестве людей, которых пытаются одурачить. Это — слишком большой «пузырь» — слишком много людей и слишком большая территория, чтобы оказаться обманом. Иначе, отовсюду же поступали бы опровержения. Хочешь еще кофе?

— Нет, спасибо.

— Еще что-нибудь?

— Ничего. Еще один пирожок с медом и… я лопну.

Снаружи это была обыкновенная дверь в номере отеля: 2100. Но очутившись внутри, я воскликнула:

— Джордж! Зачем?

— Невесте положен подвенечный наряд.

— Как красиво… Это потрясающе. Но ты не должен был тратить столько денег. Ты и так превратил унылую поездку в настоящий пикник. Но если ты хотел, чтобы я вела себя сегодня ночью как невеста, тебе не стоило кормить меня «яйцами в седле» и целой корзиной горячих пирожков. Невеста должна быть очаровательна, а я вся раздулась, как бочка.

— Ты очаровательна.

— О, Господи! Джордж, не надо сейчас играть… Пожалуйста, не надо! Ты засек меня, когда я убила Дикея. И ты знаешь, что я такое.

— Я знаю, что ты нежная, храбрая и чрезвычайно галантная дама.

— Ты прекрасно понимаешь, о чем я говорю. Ты ведь занимаешься этим, и ты конечно же сразу все засек и раскусил меня.

— У тебя суперреакции. Да, я видел это.

— Значит, ты знаешь, что я. Я признаюсь. Да. Я уже давно так живу. Я долго практиковалась — годы — и умею это скрывать, но… Этот ублюдок не должен был целиться в Жанет!

— Не должен был. И за то, что ты сделала, я навечно твой должник.

— Ты серьезно? А Жан считал, что я не должна была убивать его.

— У Жана первая реакция всегда общепринятая. Потом до него доходит. Жан вообще — истинный пилот, он думает мускулами, но… Послушай, Марджори…

— Я не Марджори.

— М-мм?

— Ты можешь звать меня моим настоящим именем — тем, которое я получила в «яслях». Меня зовут Фрайди. Фамилии, конечно, нет. Когда мне нужна фамилия, я беру первую попавшуюся — как правило, Джонс. Но зовут меня на самом деле Фрайди.

— Ты хочешь, чтобы я так называл тебя?

— Ну… Да, пожалуй. Так меня зовут там, где мне не нужно скрывать это. Когда я с людьми, которым доверяю. Мне следовало с самого начала доверять тебе, правда?

— Мне это очень приятно. Я просто польщен и… Я постараюсь оправдать твое доверие, тем более, что я у тебя в долгу.

— Как это, Джордж?

— Я думал, это всем ясно. Когда я увидел, что хочет Мел Дикей, я решил сдержаться и не осложнять положение всех остальных. Но когда он стал грозить своей пушкой Жанет, я дал себе слово, что позже, когда я буду на свободе, убью его. — Джордж едва приметно усмехнулся. — Однако едва я успел пообещать себе это, как появилась ты — внезапно, как карающий ангел, — и привела приговор в исполнение. Так что с меня причитается. Один раз за мной.

— Одно убийство?

— Если пожелаешь, пожалуйста.

— Да нет, не стоит. Как ты сам сказал, я — супер… И я привыкла управляться с этим сама, когда вынуждена…